Черной, михаил. Черной михаил, черной лев, черной давид Черной давид семенович

10 декабря 1954 года, в роддоме города Ташкента, далеко за полночь, после увесистого шлепка акушерки, раздался слабый писк. Все облегченно вздохнули. Мальчик рождался долго и трудно, как будто бы этот мир вообще не хотел его.
Забитые советской действительностью и на всю оставшуюся жизнь перепуганные “берием” родители дали ему гордое имя Лев. Как бы в отместку всему миру за хилость создания. И в борьбе за жизнь болезненного мальчика мама - убежденная коммунистка, не доверяя сосланным из Москвы “врачам-вредителям”, тишком, по ночам, читала старорежимные молитвы грозному богу Яхве, чтобы мальчик выжил. И он таки выжил…
Но активная работа в КПСС аннигилирует Божью помощь – маленький Лева тяжко заболел полиомиелитом. А врачи, хоть и соплеменники, действительно оказались вредителями: ногу ниже колена пришлось ампутировать.
И как жить мальчику–инвалиду? Тем более в советском обществе, безжалостном ко всему, что выходит за спущенные сверху нормы. Можно себе представить, какую неполноценность должен ощущать жизнерадостный и энергичный мальчик, лишенный невинных детских радостей социалистического Узбекистана: собирать в каникулы хлопок и заливать водой норки сусликов, как все пионеры. Да и просто дать обидчику сдачи. Очень тяжко бы пришлось, не найдись покровитель. Им стал атаман окрестных хулиганов, одноклассник Левы – Алимджан, физически сильный, но не особенно усердный в учебе мальчик. Альянс был, очевидно, взаимовыгоден.
Обеспечив свою безопасность в пределах школы и окрестного квартала, Лева потихоньку подошел к тому возрасту, когда мальчики интересуются девочками. Но созревающим прыщавым девам не интересны умные – им нужны стройные, сильные и красивые. Как Алимджан.
Отираясь среди компании Алимджана, который с юности познал всех окрестных девиц, Лева и вкусил плод греховной любви, который оказался гораздо смачнее подражания Онану в туалете коммунальной квартиры, под нетерпеливые вопли соседей. Для того чтобы такую любовь вкушать, не нужны были мускулы и жизнерадостный вид. Были бы только деньги. Этот жизненный урок Левчик запомнил навсегда.
Студенческие годы в Ташкентском политехе прошли под звуки “Битлз”. Советская власть не поощряла, но и не резала уже насильно длинные волосы. В танцах дозволено стало обжиматься. Девочки, в семидесятые западали на джинсы, показушную независимость, портвейн “Чумай” и романтического Окуджаву. Три аккорда на гитаре Лева с грехом пополам освоил, но настоящие фирменные джинсы стоили дорого, и чадолюбивые родители в гроб себя вгоняли, лишь бы их увечному дитяти было тепло в этой жизни.
Но даже щедрого родительского вспомоществования на покупку желанных девичьих ласк не хватало – Ташкент не Киев, и тем более не Москва. С доступными молодыми девушками туго. Приходилось выдерживать мощную конкуренцию с обеспеченными сынками узбекской партноменклатуры.
И Левчик, в поисках дополнительных заработков, занялся делом: начал “катать”. Умные еврейские мальчики играют на скрипке или в шахматы. Не очень умные - идут в депутаты, а самые умные – “катают”. Проще говоря, играют в карты так, что поговорка “знал бы прикуп, жил бы в Сочи”, применительно к таким ребятам не работает. Тут не Сочи, тут Монте-Карло пахнет. Конкретно. Ловкость рук и никакого мошенничества. Деньги ваши - будут наши, а если что не так, на то есть Алимджан с гопой и “четыре сбоку – ваших нет”. Старый бизнес. Так это делалось в Одессе, так это делалось и в Ташкенте. Ну, может, колорит был пожиже: все же дехкане с ташкентского базара – не одесские биндюжники с Малой Арнаутской.
Впрочем, Левчика, не видевшего ничего лучшего, это не смущало. Денег хватало и на жвачку, и на американские сигареты: на них в те идиллические времена еще можно было соблазнять девушек без дополнительных затрат. Но и “контора” не дремала: повязали студента Черного в Самарканде с поличным. На зону Леве не хотелось и стал он стучать в КГБ на студентов, рассказывающих анекдоты про Брежнева, фарцовщиков и таких же “катал”, как сам. Не бескорыстно, конечно. Чекисты обеспечили Леве повышенную стипендию и возможность заниматься шулерством уже под их “крышей”. До кучи Лева стучал и местной братве, разве откажешь школьному приятелю Гафуру, который теперь ходил в авторитете.
Распределили чекисты Черного по тогдашним понятиям шикарно – сразу на должность начальника ОТК филиала Ташкентского экскаваторного завода, выпускавшего ширпотреб, который сейчас называют товарами народного потребления. Времени на картишки не осталось. А жить Лева привык уже широко.
Но не зря же постоянно приговаривал его отец: “Нет ноги, зато имеется хороший потц и аидише копф”. Лева создает подпольный цех по производству платочков и кофточек с люрексом – аборигенные дамы на все блестящее падки как сороки. Бухгалтерию вела мама, а нужные материалы воровал для сына главный энергетик трикотажного объединения. В Ташкенте многое решала вовремя в нужную руку сунутая взятка. Даже зять Брежнева впоследствии сел именно за узбекские взятки. Производство вели родные братья Левы, а “крышу” обеспечивали местное КГБ и старый школьный приятель Гафур. К перестройке Черной уже вышел крупным “цеховиком”.
Как только разрешили кооперативы, Лева моментально легализовал свой теневой “цех”. Но в организации производства мало что изменилось: по-прежнему сырье и материалы добывались путем систематических хищений государственного имущества в особо крупных размерах. Новизной стало лишь отмывание доходов Гафура от рэкета, проституции, торговли оружием и наркотиками.
Торнадо в виде Гдляна и Иванова, выбившего изрядный клин в теневой экономике Узбекистана пролетело мимо Черного – чекисты прикрыли. Кроме того, чрезвычайно осторожный и расчетливый, Лева всегда избегал прямой компрометации, и неоднократно предпринимавшиеся попытки местного МВД и московской прокуратуры найти документальные доказательства его причастности к организованной преступности были безуспешными. Не пришьешь же к делу школьную дружбу…
Тем временем Гафур свел Черного с вором в законе Вячеславом Иваньковым, известным стране как “Япончик” и Отари Квантришвили (“Отарик”). Узбекистан Черному стал тесен. Тем более что в Москве Гайдар провозгласил построение капитализма.
А раз так, то Левчик предпринял первый самостоятельный шаг в своей жизни – “кинул” родного брата Мишу на 1 (один) МИЛЛИАРД ДОЛЛАРОВ ! (Это не опечатка). Вот и слушай после этого анекдоты про “бедных…” ну, этих, самых, в общем, вы понимаете, про кого…
Уже в 90-м Лев стал деловым партнером американского гражданина, выходца из Одессы, Сэма Кислина, владельца фирмы Trans Commodities. Это было то время, когда всех иностранцев до паранойи интересовал росиийский металл. Любой. От металлолома до циркония.Забугорные бизнесмены нашли в разваливающемся СССР край непуганых бюрократов и нищих, по западным стандартам, директоров крупнейших в мире заводов. Нехватка оборотных средств принуждала руководителей предприятий прибегать к услугам таких гешефтмахеров, как Черной, по всей стране. Тем более что западные скупщики не мелочились на “стеклянные бусы”.
Компрадорское посредничество давало неплохую прибыль: с разницы внутренних и международных цен Черной имел 50%. А объемы поставок постоянно расширялись. Но жадность… Жадность… До сих пор Черной держит у себя одного личного шофера – экономит на зарплате второго.
Не желая больше делиться с Кислином, Лева зарегистрировал в Монте-Карло фирму Trans-CIS Commodities Ltd.(TCC), которая практически присвоила не только бизнес, но и имя фирмы Кислина. Так Лева опять кинул партнера. Пока только на деньги. Попытки друга Сэма добиться цивилизованного раздела наткнулись на совет: “Серьезно подумать, если жена хочет видеть его самого и детей живыми”. Сема вырос в Одессе и тоже имел аидише копф. Он встречался в компании Черного с Япончиком. Ему не надо было повторять.
Партнером в новой фирме Черного стал тот же Япончик и фирма, кроме скупки металла в России, стала мощной прачечной для отмывания “грязных” денег Иванькова, в том числе и полученных от наркобизнеса. Это задокументировано швейцарской полицией, которая завела на Черного уголовное дело. (Как утверждает сам Л. Черной в интерью: “Независимой газете” 24.12.99г. “…подробности этого дела широко освещены в Рейтер, Франс Пресс, Фигаро, Нью-Йорк таймс.)
1991 год стал для Левы судьбоносным. В Москве он познакомился с Гораном Становичем, представителем мелкой посреднической фирмы TWM (Trans-World Metal). Саму фирму возглавлял Давид Рубен, знакомство с которым не заставило себя ждать. Ценность этой компании была в том, что она имела брокерское место на Лондонской бирже металлов , куда Лева со своей монакской фирмой ТСС год не мог пробиться: туда не каждого пускают. ТСС Черного стала агентом TWM. Именно с легкой руки Рубена, Лев Черной всерьез заинтересовался алюминием.
За год Черной, Япончик и Отарик сколотили вокруг TWM конгломерат посреднических “поплавков”, получивших название Trans-World Group (TWG), которую и зарегистрировали с помощью Давида Рубена в Лондоне как холдинговую компанию.
В 1992 году Черной выходит на Сосковца, который санкционирует в алюминиевой промышленности России невиданный доселе в экономической истории человечества метод выкачивания денег из страны – толлинг. Режим давальческого сырья (глинозема) “под таможенным контролем”, освобождал TWG от налогов и таможенных пошлин на ввозимое сырье и вывозимый металл. При этом на счетах фирм-посредников оставалось до 75% валютной выручки. Благодаря толлингу TWG за короткий срок вошла в тройку крупнейших игроков на Лондонской бирже металлов. В 1995 г. TWG продала на этой бирже свыше 1 миллиона тонн алюминия. 5% всего мирового производства. Годовой доход TWG достиг 5 миллиардов долларов США. Президент TWG Д.Рубен в британской печати неоднократно подчеркивал, что “именно Лев, с его связями поставил бизнес на территории бывшего Советского Союза”. Черной числился в TWG всего лишь генеральным консультантом, но, по свидетельству сотрудников компании, все вопросы, связанные с ведением дел на территории России, Украины и Казахстана решал единолично. Рубен подмахивал бумаги не глядя.
Черной, под угрозой лишить сырья и работы, перевел российские заводы-производители алюминия на экспорт необработаного металла. При почти полной потере внутреннего рынка и оборотных средств заводы вынуждены были покориться. Так родился новый вид неоколониализма – работный. Заводы работали за глоток кислорода. О том, чтобы встать на ноги не могло быть и речи – прибылью с продаж металла с заводами никто делиться не собирался. Так самый выгодный в мире бизнес окончательно лег в России на бок. Оборотных средств его лишили Гайдар с Матюхиным, добил Черной и толлинг.
В 1992 году, когда железный занавес сменился сплошный металлическим вывозом, Лева Черной окончательно превратился из мелкого жулика в крупную акулу капитализма. Именно в том смысле, который в него вкладывают за рубежами нашего многострадального Отечества. Все юношеские комплексы удовлетворены. Все возможно, все доступно, любая роскошь, любые удовольствия. Семья, трое детей. А Черному все не хватает чего-то. Что-то все его гложет и не дает наслаждаться жизнью. Комплексы юного калеки, которого всегда обижали дети – дети, они жестокие – не позволяют пользоваться роскошью. Лева экономит на всем, даже на детях, все заботы о которых, да и самом Леве всегда оплачивала жена из собственных доходов.
Черному всегда не хватало собственной значимости. И значимости именно в своих собственных глазах.
Ему просто денег было уже мало. Тех, что есть, до слез жалко.
Для того чтобы обойти 20% барьер владения акциями российских предприятий иностранными фирмами, он печет оффшорные фирмы в Монако, Гибралтаре, на Багамах и Кипре, как блины на Масленницу. В свою очередь эти оффшоры регистрируют в России дочерние компании, которых уже насчитывается несколько сотен. И вся эта свора была задействована для скупки акций, что позволило к началу 1995 года стать ему акционером предприятий, производящих более 2 миллионов тонн алюминия в год. Это – Братский (БрАЗ), Красноярский (КрАЗ), Саянский (СаАЗ), Новокузнецкий (НкАЗ) и Надвоицкий (НАЗ) алюминиевые заводы. При скупке акций заводов использовались средства похищенные из бюджета страны при помощи так называемых “чеченских авизо” Следствие по делу о фальшивых авизо выявило, что большинство фирм осуществлявших платежи были поплавками-однодневками и после платежа по договору с ТСС исчезали. Формальные основания для предъявления обвинения главе Trans-CIS при такой схеме отсутствовали. Лева еще в советское время научился не подставляться. Или чекисты, на которых стучал, обучили. Редкое умение использовать пробелы в законодательстве и финансовой системе страны, которая всегда оставляла лазейки для власть имущих, Черной проявил во всю мощь.
С этого момента Лева понял, что ему позволено все. Что Бога, материнскими молитвами которому он остался жить, нет, а есть только Златой Телец, который существует только для того, чтобы Черной его напильником шкрябал.
И пошли по стране странные события. Вроде бы друг с другом не связанные. Вроде бы… Партнер Черного по СП “Колумб” Игорь Белецкий и заместитель председателя Роскомметаллургии Юрий Калетников (курирующий алюминиевую промышленность), согласившись дать показания в деле о “чеченских авизо” погибают один за другим в автомобильных катастрофах. Немного позже насмерть разбивается в машине и Александр Борисов, президент СА “Медико” – одна из фирм проплатчиков контрактов Trams-CIS Commodities.
В апреле 1994 г. в Москве засрелен наемным киллером Отари Квантаришвили – Отарик, с которым Черного знакомил еще Гафур на заре перстройки. Причина: Отарик стал серьезно интересоваться алюмиевым бизнесом. Тяжело терять близких друзей, но Лева это прежил.
В апреле 1995г. убит вице-президент коммерческого банка “Югорский” Вадим Яфясов, в июле на охраняемой даче Правительства РФ “Снегири” зверски зарезан президент этого банка Олег Кантор. Причина: банк “Югорский” столкнувшись с финансовыми проблемами, пытался перейти на финансирование рентабельной алюминиевой отрасли. Яфясов, за несколько дней до гибели, даже занял пост коммерческого директора КрАЗа. А если учесть, что Яфясов долгое время был партнером Черного и располагал информацией о его бизнесе. По мнению следователей, смерть банкиров наступила вследствие их решения дать показания по делу о фальшивых авизо.
В сентябре того же года убит представитель американской компании АIОС Феликс Львов. Эта компания работала с российскими алюминиевыми заводами по изобретенному Черным толлингу, и забрела ненароком в его “огород”. Львов имел неосторожность заявить на слушаниях в Госдуме о необходимости расследовать факты нарушения закона при приватизации алюминиевой промышленности, что непосредственно затрагивало интересы Л.Черного, который тогда проводил захват КрАЗа через Быкова. Львову предложили пост в TWG. Он отказался. И, через некоторое время, был найден убитым.
Координатором некоторых убийств и устрашений был Анатолий Быков (Бык). Компетентные источники утверждают, что на эти цели Лева не пожалел кровных 10 миллионов долларов, часть их которых по чеченским каналам ушла на закупку оружия сепаратистам в Чечне.
Похоже, что все, кто, так или иначе, общающиеся с Черным, пятнаются от него черной меткой. Доказательств, таких, чтобы можно было передать в суд, нет... Но зададимся сакраментальным вопросом римского права: кому выгодно? А выгодно только Черному. Он “обрубал хвосты”.
От сотрудничества с правохранительными органами Черной уклоняется. Старший следователь по особо важным делам МВД РФ С.Глушенков констатировал в марте 1997 г., что “лично допросить г-на Ченого не удалось, хотя попытки связаться с ним предпринимались с 1994г.”
Но что-то вдруг МВД потеряло в Черному всякий интерес. В 1998 году он в Москве, лично и весьма интимно общается с рядом политиков и высокопоставленных бюрократов, живет открыто, ни от кого не прячется, но следователю Глушакову он уже почему-то не интересен. Почему? Тайна сия великая есть.
А на Западе Черного обложили как волка флажками. ФБР США возбудило дело о сокрытии налогов TWG, Во Франции и Германии компании, связанные с TWG немедленно попадают под тотальное наблюдение правоохранительных органов, в Швейцарии против Л,Черного возбуждено уголовное дело, Национальная служба криминальных расследований МВД Великобритании, во взаимодействии с Интерполом проводит расследование в отношении “отмывания” через TWG доходов наркомафии, Л.Черной основной фигурант этого дела. В Казахстане хотят с ним побеседовать по поводу толлинга, который там запретили, а также по поводу отмывки денег наркомафии. В Израиле ему грозит арест за противозаконные операции по скупке земель, планируемых под гражданское строительство. Единственное место на планете, где Черной не нужен правоохранительным органам – Россия.
Готовя Россию как плацдарм для отлежки, с прошлого года Лев Черной ведет в стране массированную PR-компанию по созданию себе имиджа крупного предпринимателя - производственника. Подкупает профсоюзы (секретарь ФПСР А. Исаев поддержал его публично через прессу), взял на содержание Р.Абрамовича и Б.Березовского. Через последнего активно скупает СМИ (ТВ-6, “Коммерсантъ” и др.) Березовский понимает. Что не совсем прилично водить хороводы с оффшорным израильтянином – могут и нехорошее подумать – вот и запасся депутатской неприкосновенностью.
Черной полностью взял на содержание партию “Кедр”, которая после разоблачения сама сошла с предвыборной гонки. Вернее, ее снял №2 в партийном списке – режиссер Иван Охлобыстин. Порядочный человек оказался.
За последний год Черной заявлял, что встречался с Зюгановым. Венгеровским, Жириновским (у которого выторговал второе место в списке для Быкова), Рыжковым-младшим, Веселкиным, Петренко, Колесниченко, Кургиняном, Исаевым, Липицким, Подберезкиным, Березовским, Дзасоховым, Коковым, Наздратенко, Росселем, Яковлевым, Симоновым, Платовым, Аминовым, Митиным, Евсюковым, генералом Николаевым (которому предлагал финансовую помощь). Я далек от того, чтобы обвинить всех этих людей в недальновидности: конечно, с Левой они не встречались, но ведь даже разговаривать с ним по телефону и то опасно для репутации… Ведь скорее всего, Лева, как это уже бывало не раз, решил сыграть с ними “в темную” в финансово-политический покер: поматросить и бросить. В чем в чем, а в этом виде спорта он равных себе не знает…
И в то же время он активно “рубит хвосты”, которые его могут скомпрометировать: Япончик на американских нарах, Быков – на венгерских. И это только верхушка айсберга.
Родные братья давно бояться иметь с ним общие дела, а жена при разводе, по сообщениям западной печати, даже заказывала, с перепугу, его устранение за 400 тысяч долларов. Черной долго не давал ей развода, так как экономя собственные средства жил на деньги от ее бизнеса. Сам Черной утверждает, что он ест “то же что и все”, а костюм у него один, так как ему “не нужны пятнадцать костюмов или десять машин. Ему не интересен шикарный отдых”. Это очень напоминает жалобы Паниковского Бендеру, когда тот, находясь в ванной жалуется, что он год не был в бане и что его девушки не любят. Вообще-то в советской истории был такой руководитель всей промышленности, который с 17 года до смерти ходил в одной и той же заплатанной гимнастерке – Железный Феликс, “делать жизнь с кого” Лева учил еще в школе.
Ведь тут все вокруг вопят, что Лева Черной очень богатый человек. Что Лева Черной выдающийся предприниматель-производственник. И Лева тоже раздувает щеки, как отец русской демократии и лицо приближенное к императору. А в чем его богатство? Домов нет. Заводов нет. Пароходов нет. Машина одна. Костюм один. Есть у него акции десятка оффшорных фирм на забугорных островах и что? Какой он российский бизнесмен, если в России ему ничего не принадлежит, кроме толлинга? Он хвалится своим российско-израильским гражданством, а гражданин ли он? Гражданство предусматривает резидентность, то есть уплату налогов своему Отечеству. А Черной налогов не платит ни России, ни Израилю. Он вообще нигде налогов не платит. Он бедный альфонс на содержании бывшей жены.
Всю жизнь сторонящийся журналистов, Черной теперь сам активно выступает в прессе с идеями “государственного капитализма и солидарности предпринимателей” В ноябре сего года в “Независимой газете” опубликовал статью, которую общественность тут же окрестила “Манифестом криминального капитала”. В ней Черной активно проговаривается о своем стремлении к высшей власти. О превращении государства в единую фирму, с полным подчинением ей всех силовых структур страны. И самым главным там, естественно, подразумевается он. Не зря же любимый герой у него Наполеон Буонапартий. Так хочется из грязи в князи, что терпежу уже нет.
Лев Черной оказался на удивление банальным. Он закончил тем, чем заканчивают все неглупые, но впечатлительные и ущербные подростки – стремлением переделать мир по своему вкусу. Лев Черной возмечтал стать Львом Троцким, хотя по малограмотности биографию последнего не читал… В отличие от лентяя Лейбы, выросшего в холе, богатстве и всеобщей любви, Черной свои миллиарды заработал тяжким трудом и потом, это только с виду кажется, что жизнь жулика легка и беззаботна. Денежки чужие не достаются без труда. И для облегчения этого процесса Лева строит черную дыру в одном отдельно взятом государстве. Пепел Маркса стучит в его сердце.
Дмитрий Карасев.

Черной Михаил Семенович, Черной Лев Семенович, Черной Давид Семенович

После окончания Ташкентского политехнического института Лев Черной был принят на Ташкентский экскаваторный завод на должность начальника ОТК филиала, выпускавшего товары народного потребления. Сообщалось, что на базе этого филиала в Лев создал один из первых в Узбекистане производственных кооперативов. Для работы в нем он привлек старшего брата Михаила, который взял на себя организацию производства, Лев же занимался поставками сырья и сбытом продукции, финансовыми вопросами. По собственным словам Михаила Черного, в начале 1980-х годов он занимался функционерской работой в Ташкентском спортивном объединении, в ходе чего познакомился с тренером сборной СССР по теннису Шамилем Тарпищевым, который в 1990-х годах вошел в высшую политическую элиту России.

Публиковалась информация, что Лев Черной опирался на поддержку организованных преступных группировок Ташкента, лидерами которых стали его бывшие школьные приятели. По информации различных изданий, один из братьев Черных (Лев или Михаил) учился в одной школе с Алимжаном Тохтахуновым (кличка «Тайванчик»), который впоследствии стал одним из бригадиров «измайловской» ОПГ в Москве. По некоторым данным, деньги на раскрутку кооператива Черных были выделены из местного “общака”, поскольку Лев представлял для криминала интерес в связи с созданием структуры для отмывания доходов от рэкета, проституции, торговли оружием и наркотиками. Через связи с узбекским криминальным сообществом, в первую очередь с Гафуром Рахимовым и Тофиком Арифовым, Лев Черной, предположительно, установил отношения с такими крупнейшими фигурами российского преступного мира, как вор в законе Вячеслав Иваньков (“Япончик”) и Отари Квантришвили. Благодаря этому сотрудничеству Черной стал одним из наиболее крупных “цеховиков” Узбекистана, работавших в сфере теневого производства ТНП.

На ниве продажи ширпотреба Черные наладили сотрудничество с работником внешнеторговой организации «Узбекинторг» (по словам Михаила Черного, это произошло в ). «Узбекинторг» поставлял за рубеж продукцию узбекских заводов (металлургия и химия), а взамен получал дефицитные в СССР товары массового спроса, которые реализовывались в Узбекистане, в том числе и через братьев Черных.

В конце 1980-х годов Черные перебираются из Ташкента в Москву, где в основали советско-панамское совместное предприятие «Колумб». Ближайшим соратником Черных в СП «Колумб» был уроженец Ташкента Яков Голдовский. Официальным видом деятельности СП называлась торговля древесиной. Проходила информация, что в организации предприятия принимали участие итальянцы болгарского происхождения, называлось имя Лоры Видинлиевой.

В конце 1990-х годов доли Льва Черного и в сибирских алюминиевых заводах выкупили акционеры «Сибнефти» Борис Березовский, Бадри Патаркацишвили и Роман Абрамович. А в начале 2000-х годов Михаил Черной продал свои доли в «Русале» Олегу Дерипаске, а в УГМК и Кузбассразрезугле . С у Михаила Черного остались хорошие отношения, а вот с Дерипаской он долго судился в британских судах, утверждая, что Дерипаска не полностью рассчитался с ним за акции «Русала».

В 2000-х годах Михаил Черной уехал на постоянное место жительство в Израиль.

Лев Черной с 1998 года пытался реализовывать политические проекты в России, создавая себе имидж предпринимателя-патриота и государственника. На этой почве Лев Черной активно сотрудничал с Борисом Березовским. В 1999 году Лев Черной создал и возглавил Институт перспективных научных исследований при Отделении общественных наук РАН, который «проводит системные исследования в сфере макроэкономики, социологии и высоких технологий», «участвует в разработке и реализации Программ фундаментальных исследований Президиума РАН «Экономика и социология знания» и «Научно-технологический прогноз развития экономики России». Сообщалось, что Лев Черной поддержал создание партии «Единство», однако какой вклад он внес в ее создание неизвестно. В 2000 году Черным была создана Межрегиональная общественная организация содействия демократическим реформам «Мобилизация и Развитие», которая функционировала как минимум до 2012 года.

Дата актуализации информации: 2015 год.

______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Если вы хотите дополнить или опровергнуть информацию, помещенную на данном сайте, присылайте имеющиеся у вас сведения по адресу

Для оказания финансовой помощи сайту можно перечислить средства на кошелек Яндекс.Деньги

Биография

Состояние

Партнеры

конкуренты

Сфера интересов

Личная жизнь

Черной Лев Семенович, 1954 г.р., уроженец Ташкента. Еврей. Гражданин Израиля.

Лев - средний из трех братьев. Старший брат, Михаил, 1952 г.р., живет в Израиле, младший, Давид, 1958 г.р., - в США.

Л.Черной после отъезда в 1994 г. из России на Запад проживал в Великобритании и в Израиле. Со второй половины 1998 г. вновь перебрался в Россию, где проживает на даче, расположенной в совхозе “Заречье”.

Начало карьеры

ЛЕВ ЧЕРНОЙ окончил Ташкентский политехнический институт и был принят на Ташкентский экскаваторный завод на должность начальника ОТК филиала, выпускавшего товары народного потребления. На базе этого филиала в 1985 г. Лев создал один из первых в Узбекистане производственный кооператив. Для работы в нем он привлек старшего брата Михаила, который взял на себя организацию производства, Лев же занимался поставками сырья и сбытом продукции, финансовыми вопросами. Кооператив по существу стал первым и последним совместным предприятием братьев.

Первые связи

ВСКОРЕ Л.Черной стал одним из наиболее крупных “цеховиков”, работавших в сфере теневого производства ТНП. Производство обеспечивалось сырьем и материалами, которые добывались путем систематических хищений государственного имущества в особо крупных размерах. В этом Л.Черной опирался на поддержку организованных преступных группировок Ташкента, лидерами которых стали его бывшие школьные приятели. По некоторым данным, деньги на раскрутку кооператива были выделены из местного “общака”, поскольку Лев представлял для криминала интерес в связи с созданием структуры для отмывания доходов от рэкета, проституции, торговли оружием и наркотиками. Через связи с узбекским криминальным сообществом, в первую очередь с Гафуром Рахимовым и Тофиком Арифовым, Л.Черной установил отношения с такими крупнейшими фигурами преступного мира, как вор в законе Вячеслав Иваньков (“Япончик”) и Отари Квантришвили (“Отарик”).

Выход «в свет»

В 1990 г. Л.Черной стал партнером американского гражданина - выходца из Одессы Сэма Кислина, владельца фирмы Trans Commodities, занявшись поставками сырья на металлургические предприятия России. Нехватка оборотных средств вынуждала директоров прибегать к услугам Л.Черного и Кислина. Масштабы деятельности Trans Commodities расширялись и вскоре Л.Черной зарегистрировал в Монте-Карло (княжество Монако) фирму Trans-CIS Commodities Ltd. (TCC), которая фактически присвоила бизнес Trans Commodities. Попытки Кислина добиться цивилизованного раздела были жестко пресечены: ему посоветовали “серьезно подумать, если жена хочет видеть его самого и детей живыми”.

По сведениям ФБР США и швейцарской полиции, партнером Л.Черного в Trans Commodities стал “Япончик” и фирма активно использовалась для “отмывания” грязных денег, в том числе полученных от наркобизнеса.

В 1991 г. Л.Черной познакомился в Москве с Гораном Становичем, представителем мелкой фирмы Trans-World Metals (TWM), принадлежавшей английскому бизнесмену Дэвиду Рубену. В тот период TWM посредничала в поставках на Лондонскую биржу металлов (ЛБМ) небольших партий олова и сотрудничала с ВО “Разноимпорт”.

TCC начала работать совместно с TWM. Именно тогда сферой основных интересов Л.Черного стала алюминиевая промышленность России и других бывших республик СССР. В 1992 г. вокруг TWM сформировался конгломерат посреднических фирм, получивший название Trans-World Group (TWG).

По инициативе Л.Черного с 1992 г. в алюминиевой промышленности России все более широкое распространение стала получать схема переработки давальческого сырья (глинозема) в режиме “под таможенным контролем”, освобождавшая производителей алюминия от уплаты таможенных пошлин и налогов, но при этом оставлявшая порядка 2/3 валютной выручки на счетах фирм-посредников.

Благодаря работе с российскими алюминиевыми заводами Trans-World Group за короткий срок вошла в тройку крупнейших поставщиков алюминия на мировой рынок. В 1995 г. через фирмы TWG на ЛБМ поступило свыше 1 млн. тонн алюминия, или 5% мирового объема его производства, суммарный годовой оборот ее фирм достиг миллиардов долларов.

Ключевая роль в этом принадлежала Л.Черному. Сам он утверждал, что иностранный партнер в лице Рубена был необходим для привлечения средств на финансирование операций с алюминиевыми заводами. Однако в действительности Trans-World Metals по своим масштабам никак не могла выступать в роли крупного инвестора и TWG была нужна Л.Черному лишь для легализации капиталов, имеющих криминальное происхождение, прежде всего для вложения в легальный бизнес средств из “общака”. Президенту TWG Д.Рубену отведена роль “зиц-председателя”. Официально числясь генеральным консультантом TWG, Л.Черной, по свидетельству сотрудников компании, единолично решает все вопросы, касающиеся бизнеса в России, Казахстане, Украине.

Практически на протяжении всей своей карьеры в крупном бизнесе Л.Черной находится в поле зрения правоохранительных органов. Так, в начале 1992 г. американская фирма Newtеl Со., учрежденная эмигрантами из России, провела широкомасштабную операцию по сбору с российских покупателей рублевых средств на приобретение импортных промышленных товаров и продуктов питания. Собранные средства были конвертированы в СКВ (общая сумма исчислялась миллионами долларов) и переведены за границу. Как утверждают, их конвертацию через банк “Столичный” организовал Л.Черной.

Схемы приватизации алюминиевого рынка

СОТРУДНИЧАЯ с фирмами Л.Черного “Мирабель”, Trans-CIS Commodities и др., действовавшими в России от имени TWG, российские алюминиевые заводы переориентировались на экспорт необработанного металла. За счет этого они получили тот минимум средств, который был необходим для выживания в условиях практически полной потери внутреннего рынка. Л.Черной использовал отсутствие у заводов оборотного капитала, чтобы сделать их зависимыми от принадлежащих ему фирм-посредников. Манипулируя сроками платежей, он поставил дело так, что для пополнения оборотных средств заводы кредитовались из своей же прибыли, да еще под завышенный процент. Тем самым прибыль пряталась в издержки, налогов с нее государство не получало.

Наряду с этим, видя высокую прибыльность операций в России, Л.Черной предпринял энергичные шаги по установлению контроля над заводами через приобретение существенных пакетов их акций. Чтобы обойти введенное Правительством РФ ограничение в 20% на свободное приобретение акций российских предприятий, Л.Черной создал десятки анонимных оффшорных фирм в Монако, Гибралтаре, Швейцарии, на Виргинах, Багамах, Кипре и т.д. В свою очередь эти оффшоры учредили в России дочерние фирмы, которых насчитывалось свыше сотни. Сеть этих фирм была активно задействована для скупки акций, что позволило TWG к началу 1995 года стать акционером предприятий, производивших в общей сложности более 2 млн. тонн алюминия в год. Это — Братский (БрАЗ), Красноярский (КрАЗ), Саянский (СаАЗ), Новокузнецкий (НкАЗ) и Надвоицкий (НАЗ) алюминиевые заводы.

ПРИ РАСЧЕТАХ за продукцию алюминиевых заводов, а также при скупке их акций неоднократно использовались денежные средства, похищенные в банковской системе с помощью фальшивых авизо. Платежи по поручению Trans-CIS Commodities осуществляли фирмы, с которыми ТСС была связана договорами о совместной деятельности и которым TWG якобы оплачивала за рубежом контракты с их иностранными партнерами. Следствие по делу о фальшивых авизо выявило, что большинство этих фирм были фиктивными и после платежа по договору с ТСС исчезали. Формальные основания для предъявления обвинений главе Trans-CIS при такой схеме отсутствовали, но именно это убеждает некоторых экспертов по экономическим преступлениям, что за масштабной аферой стоял, в частности, Л.Черной с его редким умением использовать пробелы в законодательстве и слабости финансовой системы для извлечения прибыли. По оценкам экспертов, Л.Черной имеет отношение к хищению по меньшей мере 800 млн. долларов из общей суммы порядка 2 млрд., похищенной в банковской системе России с использованием подложных банковских документов.

Прощание с партнерами

ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ, что сведениями о роли Л.Черного в операциях с фальшивыми авизо располагали некто Игорь Белецкий, работавший с ним в СП “Колумб”, и заместитель председателя Роскомметаллургии Юрий Калетников, курировавший алюминиевую промышленность. Оба стали жертвами автомобильных катастроф. Погиб и Александр Борисов, президент СП “Медико” — одной из фирм, через которые осуществлялась оплата контрактов Trans-CIS Commodities.

От сотрудничества с правоохранительными органами Л.Черной всячески уклонялся. Старший следователь по особо важным делам Следственного комитета МВД РФ С.Глушенков, который вел дело о фальшивых авизо, в марте 1997 г. вынужден был констатировать, что “лично допросить г-на Черного не удалось, хотя попытки связаться с ним предпринимались с 1994 года”. Все эти попытки привели лишь к тому, что в конце 1995 г. Л.Черной из Венесуэлы прислал в СК МВД письмо, в котором отрицал свою причастность к расследуемым делам и принадлежность ему фирмы Trans-CIS Commodities.

Появление связки «Черной - Быков»

В БОРЬБЕ ЗА РАЗДЕЛ и передел собственности в алюминиевой промышленности самым активным образом задействовались силы организованной преступности. Число погибших в этой борьбе (которую журналисты назвали “Великой Отечественной алюминиевой войной”) исчислялось десятками. Особенно кровопролитными были столкновения между группировками, соперничавшими за контроль над Красноярским алюминиевым заводом. С подачи Л.Черного в 1991 г. на КрАЗ внедрился один из местных криминальных лидеров Анатолий Быков (“Бык”), чьими “крестными отцами” были лидеры узбекских ОПГ, в частности Т.Арифов. Он рекомендовал Быкова своему бывшему земляку Л.Черному, и тот убедил Иванькова-“Япончика” сделать ставку на “Быка”.

В течение следующих двух лет “Бык” сумел вытеснить либо уничтожить всех своих конкурентов и возглавил организованное преступное сообщество Красноярского края. Произошел и соответствующий раздел сфер влияния криминалитета в алюминиевой промышленности региона: представлявший “Япончика” в Восточной Сибири вор в законе Владимир Тюрин (“Тюрик”) курировал поставки глинозема на БрАЗ, Быков легализовался в качестве одного из совладельцев КрАЗа, а тесно связанный с Быковым Владимир Татаренков (“Татарин”) пытался установить контроль над СаАЗом. “Татарин” возглавлял банду, насчитывавшую до 60 активных бойцов и за свою жестокость признанную наиболее опасным криминальным формированием Восточно-Сибирского региона. Только в течение мая-июня 1994 г. боевиками “Татарина” были убиты 10 человек, имевших отношение к борьбе за влияние на КрАЗе.

Незадолго до этого, в апреле 1994 г., в Москве был застрелен О.Квантришвили, который, как стало известно впоследствии, предпринимал определенные шаги с тем, чтобы потеснить фирмы Л.Черного в алюминиевом комплексе России.

Выезд за границу

ОПАСАЯСЬ за свою жизнь, Л.Черной с началом криминальных разборок перебрался на Запад. Там, особенно в первое время, постоянно переезжал с места на место, живя поочередно в Лондоне, Париже, Монако, Нью-Йорке, Тель-Авиве, Каракасе.

После убийства “Отарика” за границу выехал и некто Лев Черепов, до этого скрывавшийся в Москве от ответственности за участие в наркобизнесе в Киргизии и поддерживавший с Квантришвили тесные контакты. Довольно продолжительное время проработав в органах внутренних дел, Черепов обзавелся обширными связями с высокопоставленными чиновниками как в республике, так и в центре. Одновременно он установил тесные контакты с организованной преступностью, в частности с группировками чеченской диаспоры в Киргизии и Казахстане. Близкими связями Черепова являются “Япончик” и лидер солнцевского преступного сообщества Сергей Михайлов (“Михась”).

Получив вид на жительство в Германии, Черепов стал “деловым партнером” ряда уголовных “авторитетов”, таких, например, как братья Ласкины. Совместно с ними Черепов наряду с полукриминальной коммерцией активно занимался операциями по отмыванию грязных денег, рэкетом, а также контрабандой наркотиков.

При поддержке мафиозных структур, сформированных в основном выходцами из бывшего СССР, Черепов приобрел известность среди представителей бизнеса, имеющих коммерческие интересы в России и странах СНГ. В их числе был и Л.Черной, который, учитывая характер связей Черепова, предложил ему работать на TWG. Черепов согласился, и его задачами стали лоббирование интересов Л.Черного в силовых структурах и взаимодействие с лидерами организованной преступности. Для оказания давления на предпринимателей и чиновников Черепов нанимает чеченские “бригады”, которые осуществляют теракты либо проводят акции устрашения.

И снова прощание с партнерами

В 1995 г. жертвами заказных убийств стали: в апреле вице-президент КБ “Югорский” Вадим Яфясов, в июне президент того же банка Олег Кантор, в сентябре представитель американской компании AIOC Феликс Львов.

Банк “Югорский”, столкнувшийся с серьезными финансовыми проблемами, пытался переориентироваться на обслуживание алюминиевых заводов, и Яфясов за несколько дней до гибели даже занял пост коммерческого директора КрАЗа, где представляемая им и Кантором структура становилась конкурентом TWG. Более того, Яфясов некоторое время был партнером Л.Черного и располагал информацией о его бизнесе. Несмотря на оказывавшееся на него давление, Яфясов согласился дать показания по делу о фальшивых авизо, что, по мнению сотрудников правоохранительных органов, и стало причиной его убийства.

Компания AIOC, как и TWG, работала с российскими алюминиевыми заводами по толлинговой схеме и рассматривалась Л.Черным как опасный конкурент. В мае 1995 г. Львов, выступая на парламентских слушаниях в Госдуме, остро поставил вопрос о необходимости возрождения в России внутреннего рынка алюминия и призвал расследовать факты нарушений закона в ходе приватизации в алюминиевой промышленности, что непосредственно затрагивало интересы Л.Черного. После этого Львов неоднократно получал как анонимные угрозы, так и предложения перейти из AIOC в TWG, а вскоре был убит.

В июне 1996 г. в центре Москвы получил пулевое и четыре ножевых ранения президент Национального фонда спорта Борис Федоров, незадолго до этого отказавшийся сотрудничать с Trans-World и предавший огласке некоторые сведения о бизнесе Л.Черного и его партнерах в России. В ночь на 24 апреля 1999 г. Федоров при невыясненных обстоятельствах внезапно скончался в своем доме в Москве.

Удержание власти

НАЧАВШИЕСЯ в 1997 г. конфликты с российскими топ-менеджерами и акционерами ряда предприятий по вопросам дальнейшего развития привели к тому, что они отказались от сотрудничества с TWG. Столкнувшись с реальной перспективой утраты значительной части влияния в алюминиевом комплексе, Л.Черной принял решение использовать все, в том числе самые жесткие меры. Черепову была поручена организация силового воздействия на руководителей упомянутых предприятий через имеющиеся у него связи в криминальных структурах. По имеющимся данным, Черепов встречался с лидерами ОПГ чеченской диаспоры в Киргизии и Казахстане и достиг договоренности о проведении их боевиками терактов против лиц, которые будут им указаны. На оплату этих акций Л.Черной выделил Черепову более 10 миллионов долларов.

Бизнес и закон

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Л.Черного и его фирм неоднократно становилась объектом внимания правоохранительных органов ряда стран. В частности, Федеральное бюро расследований США предпринимало попытки вскрыть используемые TWG финансовые схемы ухода от налогов. В Западной Европе некоторые компании, связанные с TWG, находятся под наблюдением как вероятные участники контрабандной торговли наркотиками. Национальной службой криминальных расследований (NCIS), входящей в структуру министерства внутренних дел Великобритании, во взаимодействии со спецслужбами других стран проводится расследование в отношении TWG. Основанием для начала этого расследования послужили, в частности, серьезные подозрения по поводу того, что TWG используется для массированного отмывания доходов международной организованной преступности. Л.Черной является одним из главных фигурантов данного расследования. В Великобритании и Израиле в любой момент может быть выдан ордер на его арест, поскольку правоохранительные органы этих стран вскрыли факты соответственно уклонения его фирм от уплаты налогов и противозаконных операций по скупке земель, планируемых под гражданское строительство.

Легализация

ЛЕТОМ 1998 г. Л.Черной переехал в Россию, где планирует остаться на постоянное жительство, рассчитывая укрыться от возможного уголовного преследования. Здесь он проводит активную PR-кампанию по созданию себе имиджа крупного предпринимателя-патриота, государственника, что позволило бы легализоваться самому и легализовать свой бизнес. На оплату публикаций в рамках этой кампании во многих центральных газетах (“Комсомольская правда”, “Труд”, “Российская газета”, “Парламентская газета” и др.) расходуются миллионы долларов. Кроме того, Л.Черной попытался использовать возможности Б.Березовского для вхождения в российский истеблишмент и даже в президентское окружение. Однако, оплатив покупку Березовским издательского дома “Коммерсантъ” (через некий фонд, возглавляемый человеком Л.Черного Киа Джурабчианом) и контрольного пакета акций ТВ-6, Л.Черной по существу ничего не получил взамен, поскольку в преддверии выборов политики и высокопоставленные чиновники стараются дистанцироваться от него, чтобы не быть скомпрометированными связями со столь одиозной личностью.

Отношения Л.Черного с Березовским не остались незамеченными. Прокуратура Швейцарии, проводящая расследование в отношении Березовского, также заинтересовалась фирмами, связанными с Л.Черным, и в ходе следственных мероприятий арестовала одного из их топ-менеджеров Дэвида МакНейла.

Тем не менее, в настоящее время Л.Черной продолжает публичную кампанию, главной целью которой является не только личное позиционирование в рядах политической элиты, но и внедрение своих ставленников в структуры всех ветвей власти на федеральном и региональном уровнях. Тесные связи Л.Черного с верхушкой организованной преступности и происхождение его капиталов дают все основания предполагать, что он выполняет задачу по обеспечению массированного проникновения криминала во власть.

Карьера Льва Черного вряд ли может являться образцом для подражания. Однако, по меньшей мере, это иллюстрация того, чего может добиться человек, стартовавший в жизни практически с нуля. Его имя известно всем металлургам одной шестой части суши и большей части мира. Многие из них его ненавидят и, вероятно, имеют на то свои причины

История взлета и падения уроженца Ташкента может дать пищу сразу для нескольких романов. Нелюбимый ребенок, физически неполноценный человек за десять лет прошел путь от простого кооператора из захолустного по советским меркам Ташкента до вершителя судеб алюминиевой промышленности всего мира. Однако созданная им империя рассыпалась так же быстро, как и была создана - к сегодняшнему дню от нее остались лишь воспоминания.

Сегодня Лев Черной богатый, но несчастный человек. От него ушла жена. Он лишился любимого дела - строить и претворять в жизнь финансовые схемы - и более не может делать то, что умеет лучше многих. Он хочет быть полезным новой России, но не востребован ею. Сегодня он мало чем отличается от обычного безобидного пенсионера.

Ташкентский период

Лев Семенович Черной родился в 1954 году в Ташкенте. Старшим сыном в семье был Михаил, младшим - Давид. Старший был признанным красавцем и любимцем мамы, которая, говорят, и являлась главой семьи. Михаил с детства имел широкий круг общения, легко сходился с людьми. Младший сын - Давид - был, как говорится, ни то ни се. Средний - Лев - родился больным и детство провел в специинтернате. Свои физические недостатки Лев восполнял умом - его способности к аналитическому мышлению с детства были сильно выше среднего.

Несмотря на, мягко говоря, не лучшее школьное образование, полученное в интернате, Льву удалось поступить в Ташкентский политехнический институт и без проблем его закончить. По окончании вуза Лев был принят на Ташкентский экскаваторный завод на должность начальника ОТК филиала, выпускавшего товары народного потребления.

Говорят, что уже в этот период у старшего и среднего братьев возникли первые проблемы с правоохранительными органами. Впрочем, в тот период они могли запросто возникнуть у любого предприимчивого человека. А предприимчивости братьям было не занимать.

В 1985 году братья открыли один из первых в Ташкенте кооператив. Поначалу совместное предприятие занималось цветочным бизнесом, однако затем круг интересов братьев расширялся день ото дня. Старший брат Михаил взял на себя организацию производства, Лев же занимался поставками сырья и сбытом продукции, финансовыми вопросами.

К началу биржевого бума предприятие Черных занималось лесом и прочими экспортными товарами. Масштабы бизнеса давно переросли среднеазиатскую республику.

Выход в свет

В 1990 году Лев Черной познакомился и стал партнером американского гражданина, родившегося в Одессе, - Сэма Кислина, владельца фирмы Trans Commodities. Бизнес г-на Кислина состоял в организации поставок на металлургические предприятия России. Нехватка оборотных средств вынуждала директоров прибегать к услугам Trans Commodities, однако бизнес компании до поры до времени шел ни шатко ни валко.

Компания не могла решить целый ряд важнейших для своего развития вопросов. Во-первых, это проблемы с доставкой сырья, а во-вторых, с реализацией полученной от предприятий продукции - предприятия-клиенты Trans Commodities предпочитали расплачиваться «натурой», а не деньгами.

Первую проблему удалось решить с помощью Михаила Черного - у старшего брата оказалось достаточно знакомых транспортников - прежде всего в МПС, - чтобы грузы Trans Commodities начали доставляться точно и в срок. В 1991 году была разрешена и вторая проблема - проблема сбыта.

В 1991 году Лев Черной познакомился в Москве с Гораном Становичем, представителем мелкой фирмы Trans-World Metals (TWM), принадлежавшей английскому бизнесмену Дэвиду Рубену, бывшему брокеру Лондонской биржи металлов. В тот период TWM посредничала в поставках на Лондонскую биржу металлов (ЛБМ) небольших партий олова и сотрудничала с внешнеторговым объединением «Разноимпорт».

Сэм Кислин был более не нужен бизнесу братьев. Масштабы деятельности Trans Commodities расширялись без всякого его участия. Так что вскоре Лев Черной зарегистрировал в Монте-Карло (княжество Монако) фирму Trans-CIS Commodities Ltd. (TCC), к которой фактически и перешел бизнес Trans Commodities - но уже без Сэма Кислина. Бывший одессит попытался получить отступного, однако остался без оного.

У Trans CIS-Commodities тем временем появился новый партнер - компания начала работать совместно с TWM Давида Рубина. Российская сторона могла предоставить практически неограниченное количество металла, британская - адекватные возможности для его сбыта. Образовалось партнерство - всемирная сеть офшорных фирм, - получившее название Trans World Group (TWG).

Почему именно алюминий

В качестве основной сферы применения своих талантов партеры по TWG выбрали алюминиевую промышленность. Выбор был сделан практически идеально - и на долги годы TWG стала фактической хозяйкой целой отрасли промышленности.

Бизнес Trans CIS Commodities, напомним, состоял в поставках сырья для предприятий металлургии. Алюминиевая промышленность является едва ли не единственной отечественной отраслью, практически полностью зависимой от поставок из-за рубежа. Только Братский алюминиевый завод имеет возможность закрывать потребность в сырье «на месте» - неподалеку, по сибирским, конечно, меркам, расположен Ачинский глиноземный комбинат, где из нифилиновой руды извлекают глинозем - сырье для производства алюминия.

Остальные крупные российские заводы зависимы от внешних поставок глинозема. На территории бывшего СССР существовало еще одно предприятие, которое могло частично удовлетворить их потребности, - завод в Николаеве, однако после распада СССР он оказался на территории Украины. Таким образом, практически все предприятия алюминиевой промышленности России зависимы от поставок сырья из-за рубежа.

В свою очередь, продукция алюминиевых комбинатов России была идеальным товаром для TWG. Бизнес Давида Рубена - Trans-World Metals - был тесно завязан на Лондонскую биржу металлов. А алюминий - в отличие, например, от продукции предприятий черной металлургии - биржевой товар.

Разрешить толлинг!

Алюминщики были идеальными клиентами для TWG. Однако TWG в своих притязаниях на «порулить финансовым потоком» предприятий отрасли была далеко не одинока. Ясно, например, что как минимум директорат предприятий был бы не прочь торговать металлом и получать выручку в валюте.

По одной из версий, братья Черные успели первыми привести в отрасль иностранного инвестора - Давида Рубина, который смог вложить в дело необходимые для первоначальной раскрутки средства.

Однако, вероятней всего, дело в другом. Льву Черному приписывается если не изобретение толлинговой схемы, то, по меньшей мере, безусловный приоритет в ее использовании в России.

Суть этой схемы такова: алюминиевый завод вообще никак не участвует ни в покупке сырья, ни в продаже металла. Он оказывает услуги так называемой фирме-толлингеру, которая поставляет на завод глинозем и забирает с него металл. Алюминиевый завод получает минимальную плату за свою услугу, скажем, достаточную для выплаты зарплат. Все доходы от сделки остаются в фирме-толлингере, зарегистрированной в офшоре и, соответственно, не облагаемой никакими налогами.

Таким образом, доходная база завода сокращается практически до нуля. Доходы толлингера вырастают до максимума.

В чем выгода директора завода? Понятно, в чем - толлингер, в руках которого остаются практически все доходы предприятия, может предложить директору максимальную сумму вознаграждения. При этом схема абсолютно чиста - формально с завода «налево» ни уходит ни копейки, все, что предприятие зарабатывает, оно может вкладывать в зарплату и развитие. Директор в накладе все равно не остается - просто один офшор переводит другому (директорскому) семизначную цифру.

Расцвет империи

Таким образом, по инициативе Льва Черного с 1992 года в алюминиевой промышленности России все более широкое распространение стала получать схема переработки давальческого сырья (глинозема) в режиме «под таможенным контролем», освобождавшая производителей алюминия от уплаты таможенных пошлин и налогов, но при этом оставлявшая порядка 2/3 валютной выручки на счетах фирм-посредников.

Несмотря на то что расходы TWG на первых порах действия толлинговой схемы, вероятно, составляли немалые величины, немалая часть выручки оставалась в распоряжении партнеров. И они нашли ей более чем достойное применение. В то время как многие дельцы, обогатившиеся в начале 90-х, скупали недвижимость в Европе, TWG, ведомая Львом Черным, скупала ваучеры.

Скупленные ваучеры вбрасывались на чековые аукционы по приватизации алюминиевых заводов. Лев Черной предпринимал сверохэнергичные шаги по установлению контроля над заводами через приобретение существенных пакетов их акций.

Чтобы обойти введенное Правительством РФ ограничение в 20% на свободное приобретение акций российских предприятий, а также для того чтобы никто до поры ничего не заподозрил, Лев Черной создал десятки анонимных офшорных фирм в Монако, Гибралтаре, Швейцарии, на Виргинах, Багамах, Кипре и т.д. В свою очередь, эти офшоры учредили в России дочерние фирмы, которых насчитывалось свыше сотни.

Говорят, что в период расцвета TWG компаний, входивших в сеть, было больше, чем работающих в них людей. Впрочем, и люди в TWG работали на вес золота - в списке сотрудников TWG можно обнаружить Олега Дерипаску, исполнительного директора «Русского алюминия» Александра Булыгина, главу НЛМК Владимира Лисина.

Сеть этих фирм была активно задействована для скупки акций, что позволило TWG к началу 1995 года стать акционером предприятий, производивших в общей сложности более 2 млн тонн алюминия в год. Это Братский (БрАЗ), Красноярский (КрАЗ), Саянский (СаАЗ), Новокузнецкий (НкАЗ) и Надвоицкий (НАЗ) алюминиевые заводы.

Начало конца

С деятельностью TWG традиционно связывают бывшего вице-премьера и «духовного отца» Олега Сосковца. Вероятно, на первых порах влиятельный чиновник и правда оказывал покровительство бизнесу Льва Черного - сложно представить, что без поддержки в верхах таможня и МНС так запросто «проглотили» бы толлинговые схемы, позволявшие вообще не платить налогов в России.

Как бы то ни было, с закатом «духовного отца» начала закатываться и звезда Льва Черного. К залоговым аукционам TWG - вероятно, самая богатая на тот момент компания из ведущих бизнес в России - допущена не была. Хотя, думается, при желании она могла бы «перешибить» деньгами едва ли не любое из предложений будущих российских олигархов.

В этот же период начинается и распад самой TWG. Говорят, что тут не обошлось без личного конфликта: Лев и Михаил якобы недолюбливали друг друга. Некрасивый с детства больной Лев, не без оснований считавший себя создателем бизнеса, недолюбливал красавца и бонвивана Михаила, и тот платил младшему брату взаимностью, не менее справедливо полагая, что бизнес делается не только в тиши кабинетов, но и в живом общении с людьми.

К тому же у братьев появились разногласия по поводу стратегии ведения бизнеса в России - на TWG уже вовсю наседали олигархи, которые после перевыборов Бориса Ельцина стали фактическими хозяевами страны. Михаил считал, что можно и нужно договариваться с новой элитой. Лев занимал стоическую позицию - во многом вынужденную, его нигде не принимали, и связей с новыми людьми он не имел.

В конце концов братья приняли решение разделить бизнес. Льву оставался алюминий, Михаил получал прочие активы и, как говорят, бонус деньгами.

Распад алюминиевой империи

На самом новом из алюминиевых заводов меж тем сменилась власть. Саянский алюминиевый завод из собственности TWG перешел во владение Объединенной компании «Сибирский алюминий» - зерну, из которого выросла империя Олега Дерипаски. Как это получилось, с документами в руках никто рассказать не может. Однако известно, что Лев Черной никогда не любил летать на собрания акционеров в далекие сибирские города, а после того как на время перебрался в Израиль, и подавно. Для того чтобы избежать личного участия в собраниях, мозг TWG выдавал менеджерам своих предприятий доверенности на управление принадлежащими ему пакетами.

В результате сотрудники TWG Олег Дерипаска и Александр Булыгин стали совладельцами «Сибирского алюминия», а Владимир Лисин - НЛМК.

В этот момент у Льва Черного, наконец, появился выход на тех людей, которые в период второго срока Бориса Ельцына фактически правили страной. Доверенным лицом создателя TWG стал Борис Березовский.

Стратегический инвестор

Вероятно, именно Борис Березовский убедил Льва Черного в том, что ситуацию в России контролирует тот, кто контролирует СМИ. Лев Черной финансировал сделки по приобретению предпринимателем пакетов акций канала ТВ-6 и издательского дома «Коммерсант».

Однако несмотря на то что фактическим хозяином двух СМИ являлся Лев Черной, никаких дивидендов ему это не принесло. Г-н Березовский смог доказать алюминиевому королю, что обществу лучше не знать имени истинного владельца. Власть же должна тоже иметь возможность делать вид, что не в курсе подробностей сделки. Имидж Льва Черного не выдерживает никакой критики, и его попытки влиять на редакционную политику СМИ могут вызвать крайне негативную реакцию. Имидж Березовского, конечно, тоже далек от идеального, однако к нему в обществе привыкли, и во власти уважают.

В результате инвестиции в ТВ-6 и «Коммерсант» не дали Льву Черному в плане формирования общественного мнения ровным счетом ничего. Напротив, принадлежащие ему СМИ, по свидетельству самого предпринимателя, порой занимали позицию его оппонентов. К 2001 году Лев Черной разочаровался в партнерстве с Борисом Березовским и продал ему пакеты акций ТВ-6 и «Коммерсанта».

Однако до этого советник Льва Черного успел убедить его пойти на самую, пожалуй, сенсационную сделку конца 90-х. По мере того как «Сибирский алюминий» набирал силу, положение Льва Черного становилось все более шатким. Дело в том, что Олег Дерипаска возглавил поход за отмену толлинговых схем, на которых, собственно, и держался бизнес TWG.

К середине 99-го года к антитоллинговому походу «Сибала» присоединился всесильный в тот период вице-премьер Николай Аксененко. Бизнес Льва Черного затрещал по швам. Говорят, что Борис Березовский посетовал Льву Черному на то, что «с этими ребятами он и сам ничего поделать не может», однако у него есть на примете перспективый бизнесмен, который может разрешить ситуацию ко взаимному удовлетворению.

Так, говорят, Роман Абрамович и приобрел половину алюминиевой промышленности России за $500 млн. Спустя несколько месяцев г-да Абрамович и Дерипаска объединили свои активы и создали компанию «Русский алюминий». Купленные у Льва Черного активы были оценены в $1 млрд.

На сделке с чукотским губернатором Лев Черной потерял, точнее, упустил выгоду - около $500 млн. Впрочем, и вырученные $0,5 млрд счастья Льву Черному не принесли. Он попытался вложиться в бизнес, где его недруги не имели никакого интереса, - в лесной. Однако на Усть-Илимском ЦБК, купленном структурами Льва Черного, вскоре разгорелся корпоративный скандал. Противостояние между группами акционеров закончилось выкупом предприятия «Сибирским алюминием» за $90 млн - говорят, что эта сделка также стала возможной не без участия одного из доверенных лиц Льва Черного, который подставил своего хозяина.

Спустя несколько месяцев Олег Дерипаска блистательно перепродал Усть-Илимский ЦБК группе Ilim Pulp за вдвое большую сумму - $200 миллионов.

Пенсионер российского значения

Сегодня Лев Черной больше не занимается большим бизнесом. Он хорошо усвоил уроки последних лет - доверять в России нельзя никому, а бизнес в стране невозможен без прямых выходов в большую политику. Попытки такого выхода Лев Черной предпринимал, и не раз. Помимо инвестиций в СМИ он финансировал строительство горнолыжного курорта, однако дивидендов ему это не принесло - Лев Черной физически не может кататься на лыжах.

Он выкупал полосами площади в ведущих российских СМИ, где излагал свое видение развития России, однако услышан не был. Попытки финансирования политических партий успеха также не имели - движение «Кедр», по слухам, получившее финансирование от структур бывшего алюминиевого короля, вполне ожидаемо на выборах провалилось.

Последняя сфера приложения капиталов Льва Черного - межрегиональная общественная организация «Мобилизация и развитие», сокращенно «Мир». Или, скорее, безоговорочная капитуляция.